Попробуем вспомнить самые известные мистификации двадцатого века? Коммерческие мистификации в живописи – этого много. А вот чтобы бескорыстные мистификации?

Сразу на память ничего не приходит, хоть было их немало. Козьма Прутков, Черубина де Габриак… ну да, конечно, хоть это были шутки. Бывало и раньше. Шалил Проспер Мериме, немного шалил Даниэль Дефо. Да если вдуматься, а «Повести Белкина» - это что такое? Пушкин ведь в авторстве признался не сразу.

Интрига у нас заключается вот в чем. Вероятно, люди старшего поколения помнят пластинку «Лютневая музыка XVI-XVII веков», которую Всесоюзная студия грамзаписи  «Мелодия» выпустила в 1970 году.  Пластинка ежегодно перевыпускалась этой фирмой .

На пластинке были записаны: сюита для лютни «Канцона и танец» итальянского композитора Франческо Канова ди Милано, жившего в 1497—1543 гг.; сюита для лютни В. Галилеи «Павана и Гальярда»; пастурелла Ж. А. Байфа;  гавот композитора Д. Готье (1603—1672) ; итальянский  танец, английская народная песня и произведение  «Аве Мария» неизвестного автора.

В 1975 году «Мелодия» выпускает альбом певицы Ирины Богачёвой «Старинные арии», где та же «Аве Мария» уже была приписана авторству итальянского композитора Джулио Каччини. Вот что вспоминает певица Ирина Богачева:

«Ноты с музыкой Каччини мне принёс Владимир Вавилов. Он тогда мне и сказал, что это пьеса Каччини. Мы записали арию ещё до того, как он умер. Я с ней часто выступала. Владимир Вавилов мне и аккомпанировал на лютне и в концертах, и во время записи».

            Кто такой Владимир Вавилов? Малоизвестный гитарист и лютнист, аккомпаниатор, любивший старинную музыку, коллекционировавший гитары и лютни,  и скончавшийся в 1973 году, к сожалению, очень рано, в возрасте 47-ми лет.

Певица Ирина Богачева и после смерти Вавилова  в своих концертах часто исполняла «Аве Мария», гастролируя по СССР. В 1994 году в Риге Ave Maria Каччини записала латвийская певица Инесса Галанте, а после её диск Debut был выпущен в Германии. Тогда-то и началось триумфальное шествие этого произведения. Скоро его стали исполнять на концертах все оперные звезды мира вместе с произведениями Вила-Лобоса. Баха и Вивальди.

А дальше начались интересные события. Дело в том, что музыкант и композитор Франческо Канова ди Милано служил придворным лютнистом при папах Льве X, Клементе VII и Павле III в Ватикане. Он написал 124 пьесы, которые изданы в 1536-47 годах. Когда его «Канцона и танец» с пластинки, выпущенной с СССР, стали набирать популярность в Европе, исследователи творчества Франческо ди Милано не нашли в каталоге произведений композитора ничего похожего на то, что было записано на пластинке «Лютневая музыка XVI-XVII веков».

 Ещё больше неясного было с Ave Maria Джулил Каччини. Исследователи творчества Джулио Каччини искали нотную запись «Аве Марии» с пластинки из СССР и не нашли.  Не было у Каччини такой мелодии и такого произведения.

Исследователи стали думать. Ноты лютневых композиций, которые исполнял Вавилов на пластинке, отсутствуют в архивах и музыкальных библиотеках. И слова, слова-то где? Не может молитва Богородице состоять из двух слов!

Когда дело дошло до музыковедческого анализа, стало очевидно, что «Ave Maria» по вполне объективным причинам не могла быть сочинена Каччини. Самым явным свидетельством этому было использование так называемой золотой секвенции – гармонической последовательности, появившейся в европейской музыке спустя почти столетие после смерти композитора. И далее – многие прежде незамеченные подробности указывали на знакомство автора с музыкой последующих эпох. В самой музыкальной ткани произведения при более детальном рассмотрении проявлялись черты эклектичного музыкального языка двадцатого века.

Стали разбираться. Получается, что  автором музыкальных произведений на этой пластинке является Владимир Федорович Вавилов. Два произведения на пластинке «Лютневая музыка XVI-XVII веков», действительно были мелодиями той эпохи – это итальянский танец  «Спандольетта» и народная английская песня «Зеленые рукава», на мелодию которой Новелла Матвеева положила свои стихи «Девушка их харчевни».

Все остальное написал сам Вавилов. И то, что он написал,  он приписал композиторам Винченцо Галилею, Нейзидлеру, Франческо ди Милано, Джулио Каччини. Приписывал Вавилов свои произведения не Генделю и Баху, а малоизвестным композиторам в надежде, что на малоизвестных композиторов никто не обратит внимание. Сработало!

Так получилась одна из самых грандиозных и удачных мистификаций XX века в области музыки.

Так что же выходит? Выходит, что жил в Ленинграде в середине прошлого века гений. Ну, малый гений. Но все же мелодию исполняют по всему миру вместе с мелодиями Шуберта, Генделя и Баха. Малый гений жил обычной жизнью, любил музыку, окончил музыкальную школу, попал на войну, был ранен, ожил, женился, концертировал, любил собирать гитары, мечтал достать лютню.

И при этом втихомолку писал музыку. Ну, а дальше? И представить-то страшно, если бы он в 1960-х годах объявил, что написал молитву в честь Богородицы, и предлагает ее исполнить со сцены. Вот он и аккомпанировал  на концертах, исполняя свою собственную музыку. Малый гений был скромный. А музыку любил. Очень.

Вавилов, как мы упомянули, взял за основу гармонизации Ave Maria столь распространенную начиная с рубежа XVII – XVIII веков гармоническую последовательность, золотую секвенцию, которая на взгляд из века двадцатого стара как мир. Как будто желая спрятать ее поглубже в ворохе подобных же произведений. Но вышло по-другому. И здесь на память приходит знаменитая ария из бразильской Бахианы Вилла-Лобоса. Кто знает, при других условиях, быть может и в нашей стране зажглась бы звезда еще одного великого композитора.

            Что стоит за столь известной мистификацией? В первую очередь, скромность, конечно. Но не только скромность. А что еще? Думаю, что неплохое понимание обстоятельств, в которых малоизвестного выскочку могут или задавить, или просто не слушать. Но, вероятно главная составляющая, как бы высокопарно это ни звучало, – беззаветная преданность искусству. Без этого ситуация, когда свой шедевр приписываешь другому человеку – невозможна.

Что-то подобное сделал скрипач и композитор Фриц Крейслер, когда написал цикл из стилизованных под старину музыкальных пьес.  Он писал: «Я нашел эти манускрипты в старинном монастыре на юге Франции». С этими мелодиями Крейслер стал концертировать. Часть пьес он приписал малоизвестным композиторам – Ланнеру, Куперену, Пуньяну, часть – себе.

Критики стали восхищаться старинными мастерами и ругать произведения Крейслера. В 1910 году один критик упрекнул Крейслера в том, что он осмелился включить в программу свои «пустя­ковые пьесы» рядом с такими жемчужинами искусства, как вальсы Ланнера «Муки любви» и «Радость любви». Лишь в 1935 г. Крейслер признался в мистификации, повергнув критиков в шоковое состояние.

Но все же Фриц Крейслер стал знаменит при жизни. Малый гений Вавилов не получил при жизни ничего. Так и представляется, как предстал он перед Господом чистым альтруистом и подвижником.

Так что живут, живут малые гении, люди, отмеченные свыше. Жили во все времена, живут и сейчас. Просто надо приглядеться.

.

Андрей ЮРКОВ

Живет в Москве. Член Союза Писателей России, член Русского литературного общества, член Гильдии драматургов России, писатель и публицист, театральный критик. Публикуется в «Независимой газете», многочисленных альманахах и сборниках. Автор романов «Похождения деловых людей»,  «А какие были надежды!», а также пьес «Философские беседы» и «Петербургские истории (нашего времени)». Книга «Горные байки» удостоена диплома конкурса «М.Ю. Лермонтов, герой нашего времени», Московского отделения Союза Писателей России. Подготовлена к печати  книга веселых коротких рассказов, горных баек, легенд и занимательных историй про альпинистские путешествия и восхождения на горы.

Федор РОМАНЫЧЕВ

Родился в 1991 году в Санкт-Петербурге.  Профессиональный музыкант, окончил Санкт-Петербургское музыкальное училище им Мусоргского и академию русского балета им. Вагановой.