Поэт и музыка

Летала музыка по свету,

Вбирая силу всех стихий.

Она понравилась поэту –

И он доверил ей стихи.

О, как та музыка звучала,

Слова в мелодию плетя!

На крыльях трепетных качала

Любовной лирики дитя.

И был поэт до слёз растроган,

И музыкант играл, как бог,

И кто-то пел куплет по строкам,

Душой касаясь этих строк.

Спешила музыка за нотой,

Гордясь компанией своей.

И было ей не одиноко,

И не печально было ей.

Семь хрустальных нот

Семь хрустальных нот

плыли в поднебесье,

семь хрустальных нот,

замкнутых на ключ.

Только ветер знал –

в них сокрыта песня, –

да ещё проник

в тайну жаркий луч.

Семь хрустальных нот

выпустил, как стрелы,

может, бог вина,

может, бог любви.

Семь хрустальных птиц

над землёй летели –

клином – как летят

к югу журавли.

Но однажды взял

свой смычок маэстро

и поколдовал

тихо над струной, –

семь хрустальных нот,

с именем и местом,

вдруг запели в лад

жарко и хмельно.

С той поры прошло

множество столетий.

Сколько людям тайн

ведомо уже!

Но превыше всех

есть одна на свете –

семь хрустальных нот,

божий дар душе.

Музыка космоса

Ночь мягко кутает землю-страдалицу,

Небо ей дарит свой звёздный букет.

В хаосе космоса звуки рождаются –

Слов для них нет ни в одном языке.

Всё затихает: и поле, и рощица, –

Под колыбельную вышних миров,

Лишь кисеёй чуть заметно полощется

Этот ночной серебристый покров.

Спит в сладкой неге земля утомлённая,

Ей не мешает свет лунной свечи.

Только душа, безгранично влюблённая,

Музыку космоса ловит в ночи.

Хоть раз мне можно все…

Сегодня разошлась – рисковая такая,

Закрыла на замки условный этикет, –

И музыка с утра звучит, не умолкая,

А музыки такой на белом свете нет.

Хоть раз мне можно всё –

                                      я так себе решила.

Надеюсь, мой порыв закончится добром.

Ах, как меня сейчас от воли закружило!

И музыка... о, да!..

                              Космический фантом.

Не чувствую уже земного притяженья,

Всё сложное в простом размылось –

                                              не видать.

Хмельное волшебство

                           свободного движенья,

И музыка небес, и в сердце благодать.                         

Куда ты мчалась, жизнь, себя не замечая?

В тебе всего-то есть

                              лишь несколько минут.

Условности тебя крадут и расточают,

И музыку души расслышать не дают.

Странная музыка

Было ли, не было? –

Плыли по небу мы,

Слушали музыку

Высших миров.

Пела нам здорово

Арфа эолова,

Струны настраивал

Сам бог ветров.

Ах, эта музыка,

Струнная музыка,

Странная музыка

Нашей любви!

Мы в бесконечности

Плыли по вечности,

Все притяжения

Преодолев.

Но, получается,

Вечность кончается –

В небе кончается

И на земле.

Где эта музыка,

Струнная музыка,

Странная музыка

Нашей любви?..

Вечная песня

Влюблённый музыкант,

Волшебник и талант

От Бога,

Эфир не возвестив,

Отправил свой мотив

В дорогу.

Та песня про любовь

Теперь сама собой

Летела,

Не ведая ещё,

Что Вечность на плечо

Ей села…

Не веря, с той поры

Глядят на нас миры

Спесиво:

Ужель в астральной мгле

Так любят на Земле

Красиво?

Пел баритон

«Окончен бал. Погасли свечи.

Прощай, иллюзия любви», –

Пел баритон. И томный вечер

Его мелодию ловил.

И было мне легко и грустно.

Так странно: грустно и легко –

Как будто жизнь втекала в русло

За каждой песенной строкой.

«Мы все иллюзиям подвластны,

Горим в искусственном огне», –

Пел баритон… Почти бесстрастно,

И о себе, и обо мне.

Была холодная красивость

В далёком голосе мужском,

А у меня слеза скатилась,

Легко и грустно… Ни о ком.

Музыка любви

Были дни – серые, как дым,

Над письмом твоим

Плакала тоска.

Но в душе, не сдавая власть,

Всё-таки вилась

Эта музыка.

А когда, вклинившись в мой сон,

К ночи телефон

Не жалел звонка, –

От любви пел, казалось, дом,

И звучала в нём

Эта музыка.

У надежд – что ни говори,

Как ни посмотри –

Сила велика.

Но у них есть и свой предел…

Вот и не у дел

Эта музыка.

Жизнь идёт, как должна идти.

Смыла все пути

Времени река.

И теперь только в тишине

Чуть звенит во мне

Эта музыка.

Соло на скрипке

Ты о ком страдаешь, скрипка,

В тонких пальцах скрипача?

На лице его – улыбка,

А в глазах его – печаль.

Я боюсь – ворвутся вихрем

Флейта, туба и гобой, –

И в твоём страданье тихом

Будет власть их над тобой.

Или чары вдруг развеет

Неумеренный трубач –

И поведать не успеет

О любви своей скрипач.

В звуках музыки плескаясь,

Время сольное течёт.

Чутких струн едва касаясь,

Нервно мечется смычок.

Волны тёплые качают

Свет рассеянный софит.

Я как будто ощущаю,

Что душа моя летит.

И в какой-то миг полёта

Я поверила всерьёз:

До своей последней ноты

Доиграет виртуоз.

Играй, скрипач!

Играй, скрипач!

    За совесть, не за плату!

А коль за плату – цену назови!

Взмахни смычком – 

        довольно пиццикато!

И пусть звучит симфония любви!

Да, я плачу` –

     плачу` рыданьем сердца,

Тебе никто так щедро не платил.

Нет, не по мне

     коротенькое скерцо –

Играй, скрипач, пока достанет сил!

У струн твоих,

надеюсь, хватит страсти

Взметнуть восторг над гранью бытия.

Играй, скрипач! –

И мы умрём от счастья:

И ты, и скрипка…

                                  Но сначала – я!

Из музыки душа моя

Тоска и не уют –

Как будто я изгой…

Но скрипки запоют –

И мир уже другой.

Не знаю, в чём секрет

Столь быстрых перемен,

Права я или нет,

Себя сдавая в плен.

Веду негласно спор,

Но мысль моя сладка,

Что душу мне Господь

Из музыки соткал.

Пой, соловушка

Небо всё ещё тёмно-синее,

Нет ни отблеска по краям,

Но какие-то чувства сильные

Растревожили соловья.

Пой, соловушка, пташка ранняя,

В мае маяться – твой удел.

Пой-рассказывай, чьё свидание

Ты во тьме ночной подглядел.

Набежала вдруг тучка серая,

Скрыла месяца острия.

Врёшь, соловушка, не поверю я –

То любовь была не моя.

Жить и жить ещё до начала дня –

Ты ж напел уже на роман,

А моя любовь лишь нашла меня –

И развеялась, как туман.

Пой, соловушка, да присвистывай,

Пусть не мне та песнь, а другим.

Если кто любил так неистово,

Посвяти ему майский гимн.

Звучала «Аппассионата»

Сбегала улица покато

Туда, где рощица видна,

Звучала «Аппассионата»

Из приоткрытого окна.

Сияло солнце величаво,

Стреляли пухом тополя.

Я о любви тебе кричала,

Едва губами шевеля.

Но ты не слышал, ты не слышал,

От солнца щурился слегка.

Ты на минутку только вышел

На зов мобильного звонка.

Ты был и глух, и слеп, и скован,

Терял беседы вялой нить...

Но ведь сумел глухой Бетховен

Такую бурю сочинить.

И звал нас в небо саксофон

Решать сегодня твой черёд,

Но жизнь всё знает наперёд:

Однажды вдруг тоска придёт

На склоне дня –

И ты включишь магнитофон,

И зарыдает саксофон

О том, что был тогда влюблён

Ты не в меня.

Спадала летняя жара.

Мы танцевали до утра.

Ты говорил: любовь – игра,

Пора домой.

Но был включён магнитофон,

И звал нас в небо саксофон,

И ты был музыкой пленён...

Увы, не мной.

Пусть будет так, как ты решил,

Я с этим справлюсь – хватит сил.

Другой однажды станет мил,

В свой круг маня, –

И я включу магнитофон.

И мне расскажет саксофон,

Как хорошо, что был влюблён

Ты не в меня.

Татьянин день

Колокола с утра, колокола.

Январь суров и чист. Земля бела.

Татьянин день… день… день…

Татьянин день… день… день…

Колокола с утра, колокола.

Татьяна, по старинному поверью,

Стерпела ты гоненья, боль и кровь.

Святая, пострадала ты за Веру,

А я грешна – страдаю за Любовь.

Колокола с утра, колокола,

Во имя той, что праведно жила.

Татьянин день… день… день…

Татьянин день… день… день…

Колокола с утра, колокола.

Две женщины – два образа. А между –

Глухих столетий дерзкая игра.

Прости меня, но есть ещё Надежда –

Любви и Веры кровная сестра.

Колокола с утра, колокола.

Моя печаль безоблачно светла.

Татьянин день… день… день…

Татьянин день… день… день…

Колокола с утра, колокола.

Далёкая песня

Смолкла музыка заграничная,

Все натешились ею всласть, –

Песня русская, мелодичная,

За околицей родилась.

Тянут бережно, тянут молодо.

Вижу сполохи костерка.

Ночь от грохота не расколота,

Тихо стелется грусть-тоска.

Всё отважнее, всё напевнее

Силу пробуют голоса.

Звуки носятся над деревнею

И вздымаются в небеса.

Мне бы к ним сейчас,

                                в ту компанию,

Да сочтут, боюсь, чужаком.

Пойте, девушки, пойте с парнями –

Я послушаю здесь тайком.

Не дразни меня, тропка узкая –

В юность дальнюю следа нет.

Разливается песня русская,

Мне из прошлого шлёт привет.

С музыкой наедине

Туман среди зимы

По улицам клубится.

Куда это годится –

Туман среди зимы?

Нельзя открыть окно –

И музыка устала,

Ей места в доме мало,

Нельзя открыть окно.

Играй, мой пианист,

Сонаты и сюиты.

От мира мы закрыты,

Играй, мой пианист.

Замру я в уголке,

Где лампа в абажуре.

Глаза слегка зажмурив,

Замру я в уголке.

Пойму в какой-то миг,

Зачем зима туманна.

Что я тебе желанна –

Пойму в какой-то миг.

Ни вздохом, ни слезой

Себя не выдам первой…

А музыка – на нерве,

Со вздохом и слезой.

Звучит орган

Звучит орган…

Соцветие величественных гамм.

Волненье на прикушенных губах.

И стены раздвигает вечный Бах.

Музыка…

Эта чудная музыка,

Безрассудная музыка –

То ли ад, то ли рай.

Музыка…

Даже воздух качается…

Всё на свете кончается,

Только ты не смолкай.

У потолка

Трепещут крылья бабочки слегка.

Дыханием сливаются ряды.

Мерцают светом окна из слюды.

Такой восторг –

Когда земля уходит из-под ног,

Когда готов молиться и творить, –

Лишь музыка способна подарить.

Звучит орган…

Наверно, свыше нам подарок дан.

Продлись, – о, жизнь! – на этой высоте.

Пусть Бах допишет ноты на листе.

Над колыбелью

Печалью тихою отмечена,

Присев у ночи на краю,

Над колыбелью пела женщина,

Качая девочку свою.

         Слова той песни немудрёные,

         Уже веками осенённые,

         Почти в молитву обращённые:

         «Люли, кровинушка, люли.

         Поспи часок, моя мятежная,

         Перед тобою даль безбрежная,

         Расти красивая и нежная,

         Живи для счастья и любви».

А дочка слушала да слушала,

Не торопилась засыпать.

И ночь ни звуком не нарушила

Мотив, который пела мать...

Не всё случилось, как завещано,

Но внучка — копия с неё...

Поёт седеющая женщина,

Качая прошлое своё.

Музыка дюн

Вдоль залива кусты да камыш,

А чуть дальше горбатятся дюны.

Что ж ты нынче, гитара, грустишь,

Напрягая уставшие струны?..

          Море шумит

          там, за узкой полоской косы.

          От вечерней неброской красы

          моё сердце щемит.

          Песня слегка

          задержалась над рябью воды.

          И проложены рядом следы

          на песках… на песках...

Как нам трудно обоим сейчас

В эту музыку не окунуться.

Ты не смеешь поднять своих глаз,

Я не смею к тебе прикоснуться…

Скоро птицы подхватят мотив,

Растворится он в галочьем крике,

И подвинутся дюны, сместив

Своих башенок острые пики…

Я приглашу на танец осень

Короток день, сеется грусть,

Хочет проникнуть в душу,

Но я тоске не поддаюсь,

Перед зимой не трушу.

    Рыжие листья ветер носит.

    Я приглашу на танец осень

    И закружу в вихре огня…

    Или она меня.

Что тут сказать – снова, как тень,

Мимо скользит удача.

Но не беда – короток день,

Завтра пойдёт иначе.

    В небе меж туч сверкает просинь.

    Я приглашу на танец осень

    И закружу в вихре огня…

    Или она меня.

Писем твоих жду, видно, зря,

Счастье лучом не брызнет.

Короток день у октября,

Короток век у жизни.

    Сладких волнений сердце просит.

    Я приглашу на танец осень

    И закружу в вихре огня…

    Или она меня.

Зимний вальс

По тропинке, по дорожке

Под моё окно

Шла зима, смешно немножко,

Как в немом кино.

То ли ветер с ритма сбился

И улёгся спать,

То ли тополь утомился

Ветками качать.

А снежинки кругом, кругом,

          Друг за другом, друг за другом –

Словно все они повально влюблены.

Неужели мы, любимый,

Точно так же уязвимы

И отчаянно смешны со стороны?

Шла зима, легко, вполсилы

Пролагая след,

Тихо в дар нам приносила

Свой прозрачный свет.

То ли нравилось беспечно

Ей на свете жить,

То ли верила, что вечно

Будет нам служить.

Есть только музыка полёта

Когда устал под грузом быта

И нет просвета впереди,

Когда мечта твоя разбита

И сердце мается в груди, –

Не жди душевного комфорта,

Чужих советов не лови.

Есть только музыка полёта,

Одна достойная любви.

Когда томишься одиноко,

Таишь обиду взаперти,

Когда грустишь о том далёком,

Что никогда не возвратить, –

Не полагайся на кого-то,

Друзей случайных не зови.

Есть только музыка полёта,

Одна достойная любви.

Когда от ревности страдая,

Стираешь грань добра и зла,

Когда действительность другая

Себя судьбою назвала, –

Не бойся новых поворотов,

Иной надеждой поживи.

Есть только музыка полёта,

Одна достойная любви.

Татьяна Григорьевна ТЕТЕНЬКИНА

Родилась в Белоруссии. Окончила факультет журналистики Белорусского государственного университета в Минске. Переехала в г. Калининград. Работала редактором в газетах, книжных издательствах. Член Союза писателей России. Автор одиннадцати книг стихов и прозы. Публиковалась во многих журналах. Лауреат Калининградской областной премии «Признание» и городской премии «Вдохновение». Победитель ряда международных поэтических конкурсов, в том числе Международного конкурса песенной поэзии «Зов Нимфея». В 2013 г. стала обладательницей Гран-при этого конкурса и лауреатом Гомеровской премии. Дипломант Первых Международных игр «Поэтический Олимп». Получила сертификат «Литературный эксперт III категории» Российской Академии литературной экспертизы имени В.Г. Белинского. Награждена почётной грамотой Правления Союза писателей России «За активную работу в современной литературе».