Весь день на улице лил дождь, растворив в себе вчерашний снег, который также шел, не переставая, сутки напролет. По улице спешили редкие прохожие, даже автомобили проезжали редко. Мало кому захочется лишний раз окунуться в эту сырость. Я же наблюдал это все из своей теплой кухни, сидя у окна и обнимая ладонями огромную кружку с чаем. Полумрак кухни освещал лишь фонарь с улицы. Идиллию также дополняла тишина, дополняющая шум дождя. Дождь скрывал все уличные и бытовые звуки, рождая эту тишину. Мне захотелось погрузиться в эту атмосферу полностью – и я открыл окно. Дождь, словно гость, со сквозняком вошел в мою квартиру, оставив каплями на подоконнике следы и прогнав тишину. Этого мне было мало. Я решил сам выйти к дождю.

Переодевшись в кожаные штаны, высокие ботинки и плащ, я отправился бродить по вечернему полупустому мокрому городу. Поначалу прогулка радовала отсутствием людей и таинственным мраком переулков. Да и по дождливой погоде успел соскучиться с осени. Но вскоре я замерз и устал от бесцельных блужданий.

За очередным поворотом я заметил небольшое кафе, в которое тут же не преминул зайти. Заказав чашечку кофе, я занял столик у окна. Свет был приглушен абажурами стоявших у столиков торшеров, и я мог по-прежнему любоваться дождем под звуки блюза, доносящиеся со стороны барной стойки. Все больше погружаясь в какое-то мистическое состояние, я не заметил, как наступила полночь. Кафе закрывалось – и я снова вышел под дождь.

Петляя улицами, я вышел к реке и направился на другой берег, но посреди моста остановился насладиться видом. В шум дождя вплеталась тоскливая мелодия. Мне сперва показалось, что это музыка в моей голове, но потом я четко расслышал, что это женский голос. Впереди, держась за перила, стояла девушка в промокшем пальто и пела. Пела реке, дождю, небу, всему миру, но точно не людям. Слов я не разбирал, но песня завораживала и уносила в другие миры. И дождь оказался лучшим аккомпаниатором этому неземному пению. Чудилось мне, что волны стараются как можно ближе подобраться к певице,  аплодируют и просят еще; и духи воды зовут её с собой, и должна она обернуться русалкой после песни и раствориться в реке. И лицо ее светилось неземным светом. Прекрасная русалка, принявшая человеческий облик для одной песни под этим дождем...

Песня закончилась – а я стоял и не мог пошевелиться. Тут девушка заметила меня, смутилась и резко направилась в обратную от меня сторону. Опомнившись, я догнал ее:

– Вы не можете уйти, пока мы не познакомимся. Ваш прекрасный образ будет меня преследовать до смерти. А если я не услышу более вашего голоса, мне не знать больше счастья. Проще вот сейчас же утопиться, спрыгнув с моста.

Через полчаса мы уже гуляли по городу вдвоем, взявшись за руки. Ундина –  так я ее для себя назвал – тоже любила ночные прогулки, непогоду и одиночество. Теперь мы смогли разделить это одиночество на двоих. То говорили о музыке, то о мрачной красоте ночного города, то молчали, но молчали на одной ноте. Она искренне заверила меня, что никогда раньше не пела для других. Я пообещал ей сыграть на фортепиано свои ранее никем не слышимые произведения.

И вот уже утро – мы сидим на моей кухне и наблюдаем улицу в лучах рассвета. Струны фортепиано устало умолкли, молчим и мы. Пьем горячий чай – и смотрим в окно.

Через год Ундина пела со сцены. Моя музыка обрамляла ее голос переливами дождя, люди слушали, аплодировали, словно волны ночной реки, но моя прекрасная певица слышала в этот момент только дождь в моей музыке…

Анатолий ХОЛОДИНСКИЙ

«Я только начинаю что-то публиковать в интернете. Интересные темы конкурсов пока для меня сродни игре ума, но порой получается написать что-то достойное. Тема музыки мне близка. Я окончил музыкальную школу по классу аккордеона, пробовал играть в рок-ансамблях на гитаре. Иногда езжу автостопом на море, взяв только гитару и палатку. Тут уж гитара мне помогает заработать на еду».