***

Столько песен у людей,

Спетых и неспетых,

Маршей, гимнов и псалмов

Тягостный мажор.

Если песни нет у вас –

Лучший в мире сервис

Вас от одиночества

Не убережёт!

На стихи или без слов

В скромненьком миноре,

В четверть голоса, под нос

Подпоёте вы.

Если песни нет у вас –

вы не знали горя.

Если песни нет у вас –

вам не до любви!

 

Музыка

 С деревьев ветер срывает блузы…

Ладонь к стволу приложи – и только! –  

меж пальцев такая странная музыка

в тебя струится электротоком.

 

Под серой корою её рождение –

гудящий вешний зелёный сок,

дрожанье, шорохи, наваждение

почти неслышных густых басов.

 

И шелест влажный, щелчки стаккато,

и скрип, как будто в ветвях качели,

и вязнет скрипичное pizzicato

в смолистом выдохе виолончелей…

 

Крест-накрест ритмы переплетают

стежком неровным секунд и терций

до эха выцветшие литавры,

хотя, наверное, это – сердце…

 

…Немеет ветер, слабеют узы,

смолкает кода… всему свой срок.

Ты помнишь эту странную музыку –

держал в ладонях, не уберёг…

 

Но всё же – сладостная обуза,

когда, не веря ничьим словам,

всё бродишь, всё ловишь чужую музыку

прикосновениями к деревам…

 

***

Синий мох на старом пне,

деревенская сирень…

Это – музыка во мне.

Деревянная свирель…

 

Небо. Сонная река.

Стог душистый. Жёлтый плёс.

Две берёзки у мостка…

Это музыка. Всерьёз.

 

Это музыка, мой друг,

наяву или во сне.

Это музыка – вокруг.

Эта музыка – во мне.

 

То укутает в озноб,

то с размаха бросит в жар,

но, не будь её, давно б

сам за нею побежал...

 

…за высокою стеной,

в чужедальней стороне,

эта музыка со мной,

эта музыка – во мне…

 

Allegro molto appassionato, op.64

Смычок, как чайка, мечется над морем

оркестра, то взмывая, то паря,

рассказывая и животворя

судьбу, любовь, разлуку в ми миноре.

А музыка, ведущая в полон –

неистова, прозрачна, невесома –

стихает вдруг по воле Мендельсона,

и к нам скрипач выходит на поклон!

 

Памяти поэтов

Звук отзвенел, растаял, высох –

на эхо не хватило сил.

Рояль, стреноженный в кулисах,

расправил спину и застыл....

Опущен крышки чёрный парус.

Теперь иные времена,

где тоже музыка из пауз

одних,

и это – тишина…

 

Ты помнишь, музыка была?!

То в полдыханья, то резвее,

у Пианиста и Стейнвея

три на двоих росли крыла…

Ты помнишь, музыка была?!

Металась чайкой у причала...

Ты помнишь, как она звучала?

То скрипки, то колокола…

«Она совсем не поучала,

а лишь тихонечко звала…»

Молила. Грезила. Прощала.

И защитить не обещала –

хотела,

только не могла…

 

Погашен свет, закрыты двери,

в фойе пустых зеркал обман…

Мы наши тихие потери

несём на улицу, в туман…

Привычный ход вещей нарушив,

звучит,

густеет, как смола,

мелодия.

И греет душу.

«Какая музыка была!»

 

 

 

 

Игорь Вениаминович ИСАЕВ

Родился в 1955 году в Баку. Учился в Киеве. С 1981 года живу в Москве. По специальности радиофизик. Член Международного союза писателей им. св. св. Кирилла и Мефодия. Автор двух поэтических сборников: «Четыре времени любви» (2013) и «Жёлтый дрок» (2020).