***

Ах, какое слепящее солнце сегодня!

Под карнизом блестящие россыпи капель.

Будто робкие пальцы легонько коснулись

стылых клавишей в центре просторного зала.

Каждый хочет поверить, что к нежности годен.

Сколько новых рулад в оглушительном храпе

одеялами снега укутанных улиц,

на которых зима столько дров наломала!

 

Фортепьянный дуэт

Красные кони. Бликуют бока.

Вскинуты гривы. Натянуты нервы.

Зубы оскалены. Скачка близка.

Скачка обещана! Кто будет первым?

 

Все затаились, когда из дверей

девочки в бантах прошли под софиты

и оседлали горячих зверей,

белые ноты раскрыв деловито.

 

Миг тишины. И рванули в галоп.

Дробью копыта. Педаль до упора.

Бант, развязавшись, упал за седло.

Кони несутся, почувствовав шпоры.

 

Кони пылают. Последний форшлаг

с губ их срывается брызгами пены.

Девочки, весело спрыгнув с седла,

чуть поклонившись, сбегают со сцены.

 

Духовой оркестр

Роковые флейтистки пристроились с края,

согревают ладонями флейт серебро.

А за ними, легко клапанами играя,

разместилась шпана из окрестных дворов.

 

Налицо результат репетиций суровых.

Все готовы к накалу громовых атак.

Три десятка молящих о каше кроссовок

вбили в пол самый первый, отточенный такт.

 

А ударные, сдвинув к стене табуреты,

варят бурю в котлах, раздувают пожар.

Композитор, застигнутый в раме портрета,

наклоняется набок, заметно дрожа.

 

Музыкальный момент

Как этот мир, знакома и стара

история волнующих открытий.

Но вы меня хотя бы научите

на вашей флейте ветреной играть.

 

Её мы с вами будем целовать,

друг другу каждый раз передавая,

в отверстие, как нитку, продевая

исчерпанные музыкой слова.

 

Я про апрель напомнить не рискну.

Вы у окна ко мне вполоборота.

Мы вместе выйдем в школьные ворота

и разойдёмся, обогнув весну.

 

Младший хор

Белый верх. Чёрный низ. Как всегда.

Отутюжены стрелки и складки.

Друг за другом три длинных ряда.

В зал глазами стреляют украдкой.

 

Каждый голос в плену немоты,

в слабых лёгких тщедушного тела.

Вот сопрано, за ними альты

оживают, сначала несмело.

 

И взлетают. И четверть часа

зал трепещет, готовый захлопать.

Но в какой-то момент голоса

словно пальцы смыкаются в щёпоть…

 

Весна в музыкальной школе

Незаметно плечи подгорели

у высоких окон нараспашку.

Флейта в классе повторяет трели.

Облака и вправду как барашки.

 

Трели прозвучат и замирают.

Педагог внушает монотонно.

Подоконник облупился с края.

В окнах рядом стонут баритоны.

 

Ученица путает страницы,

отгоняя солнечные пятна.

В чистых стёклах отразились птицы,

как штрихи, мелькнувшие невнятно.

 

Поменял легато на стаккато

май – маяк заманчивого лета.

И растаял Моцарт без возврата

в акварельной перспективе этой.

 

Фотография музыки

У музыкантов странные ужимки.

Стоят плечо к плечу заподлицо.

Смычком пересекается на снимке

флейтистки вдохновенное лицо.

 

Играет на самшитовой пикколке,

движения расчётливо легки.

Высоких нот тончайшие осколки

отчёркивают музыки верхи.

 

В горячке струн, в ознобе клавесина

длиннее выдох и короче вдох, –

пикколка цвета рыжеватой глины

швыряет бриллиантовый горох.

 

На службе католическим сонатам

бездонно православие души…

Жаль только, кадр неверно отпечатан, –

все оркестранты, как один, левши.

 

Прогулка в Уборы

Мы катим рядом, давим на педали.

Шоссе асфальтом блещет горячо.

А там, где лес отчёркивает дали,

мерцает церковь призрачной свечой.

 

Дыхание полей пьяно и густо.

Но спутник мой, рассеянный флейтист,

в плену бесплотных образов искусства

он холоден к соблазнам во плоти.

 

И вот, хотя всё думаю о лишнем,

по-бабьи о несбыточном скорбя,

когда, вернувшись, чай мы пьём под вишней,

я чувствую мелодией себя.

 

 

 

Галина ЩЕРБОВА

Поэт, прозаик, критик. Родилась и живет в Москве. Основные публикации в газетах, журналах, антологиях: «Москва», «Большой стиль журнала «Москва», «Литературная учеба», «Грани», «Невский альманах», «Петербургские строфы», «НГ-Exlibris», на Интернет-порталах. Автор нескольких поэтических сборников, статей в области культурологи и литературной критики.