Танго

Стальной струною звук рождён в ночи.

Прозрачным ми вплетаясь в гулкость улиц,

То вверх взмывал без всяческих причин,

То падал вниз, хромая и сутулясь.

 

Внизу шёл до – вальяжный баритон,

Вверху был соль, меж альтом и сопрано.

А тенор ми звучал, как страсти стон,

Средь южной ночи. Душной, терпкой, пряной.

 

И в этот миг рождался, жил аккорд.

И души струн звенели столь протяжно,

Как будто тлел, гоня искру, бикфорд,

Что так для взрыва будущего важно!

 

И вот она – синкопа – бешен ритм!

Над ночью вихрь, и в вихре кружит танго!

И ми в объятьях до и соль парит,

Самшит и розы, персики и манго...

 

И вдруг щелчок – то лопнула струна,

Та, что рождала ми в ночном торнадо...

Лишь свет Луны, как золото Руна,

Чуть скрасил грусть угасшей серенады...

 

Tombe la naige

Сижу в кафе, пишу стихи –

Пожизненная роль.

Всплывают в памяти грехи...

Бармен за стойкой – тролль...

 

И музыкант, как атавизм,

С гитарой  визави,

Плетёт мелодию-софизм –

Не нужную, увы...

 

А тролль-бармен её не знал –

Ведь не придёт само,

Коль не привили... Тёмный зал

И голос Адамо.

 

В гитаре слышится. И струн

Печальный перелив

Похож на звон прозрачных струй.

А тролль-бармен, пролив

 

На стойку пиво, проворчал,

Что музыка – дерьмо...

А мне, как иглы палача,

Аккорды Адамо.

 

Вонзались в душу. И прошив

Насквозь, роняли в стих

По каплям кровь. Рыдал мотив,

И вдруг внезапно стих...

 

И музыканту тролль рукой

Подал понятный знак:

Кончай, мол, с этою тоской...

И я сказал: «Дурак!»

 

В ответ на жест его тупой...

Сижу теперь и злюсь:

Душком портвейна и клопов

Бубнит «Европа плюс».

 

Пустой бокал сегодня даже в кайф

Когда пуста душа и пуст бокал,

Рождается аккорд над верхней декой

От струн вибраций, бликов от зеркал,

От рук, дыханья, боли человека.

 

И звук летит, меняя темп и ритм,

Вливаясь в кровь, пронзая мрак и космос.

И вот уже сверхновая горит,

Протуберанцы скручивая в косы.

 

И всё, что было прежде, до него,

Становится неважным и ничтожным,

Он тьму взрывает яркой синевой,

Уныние способной уничтожить.

 

За ним второй рождается аккорд,

А после третий... пятый и... десятый...

Бежит искра́ сквозь срученный бикфорд,

И ноты скачут, рвутся, как бесята.

 

Вдруг звук повис – в сустейн сорвался драйв.

И замер звук на самом тонком месте...

Пустой бокал сегодня даже в кайф –  

Я выпил этот блюз текилы вместо.

 

Если с другом захочу я выпить

Если с другом захочу я выпить,

Посидеть, за жизнь поговорить,

По-мужски, нормально, примет выпад.

В этом есть особый колорит.

 

Задушевно, ночью, под гитару,

Под пивко иль рюмку коньяку,

Без шансона, Лепса и Ротару

Вымучаем новую строку.

 

Он ее сыграет – вам не снилось,

Там такой фантазии полет...

Медиатр по струнам словно стилус

Под рукой художника снует.

 

Разом просыпаются Сантана,

Гарри Мур, Джо Кокер и Стив Вай...

Здесь мелодии ковбойские Монтаны,

Блюз и рок – ты только наливай.

 

Без кабацких вкусностей, изысков,

Под мужскую дозу коньяка,

Бешено по грифу будут рыскать

Пальцы – так легка его рука.

 

И синкопой дерзкой обозначит,

Что родилось новое  в ночи...

Только завтра будет все иначе –

Потеряет к музыке ключи...

 

И вот так, рождаясь, умирают,

Отгорев, великие творенья...

Из какого прилетают края

И куда уходят озаренья?

 

Маленькая кухонька ночная,

Чёрный «Гибсон», водка или виски...

...Каждый год по новой начинаем

С ним мечтать о платиновом диске...

 

 

 

Михаил Юрьевич НИКОЛЬСКИЙ

Родился в 1966 году в Краснодаре. Жил на Чукотке, в Ленинграде, в Прибалтике. Стихи пишу с 16 лет. С 24 лет начал сочинять песни. Сейчас я член Союза писателей России, автор поэтического сборника «Моя палитра». Публиковался в коллективных сборниках. Печатался в журнале «Родная Кубань», газете «День литературы», поэтическом альманахе «Академия поэзии», газете «Кубанский писатель» и в ряде других изданий Имеются публикации в журналах «Молоко» и «Краснодар литературный». Автор-исполнитель собственных песен, лауреат и победитель литературных и музыкальных конкурсов и фестивалей.
Живу в г. Краснодаре.