***

Добивай меня, лето,

выжги на мне клеймо

волдырями на красных плечах

и ночами без снов.

Помилуй раба твоего

или испепели –  

уснуть перегноем

в прохладе сырой земли.

 

Воду со льдом – и я чувствую пищевод.

Столько во мне ненужного,

Лишне-го.

Мысли сочатся

через пространство пор,

липнешь к кровати –

вяленый помидор.

 

Липнешь к стулу,

липнет нога к ноге.

Липучка для мух

в деревне на чердаке.

В городе под ногами

плавленый сыр.

Каникул не будет –

работай, смотри на часы.

Отпуск возьмёшь

где-нибудь в сентябре.

Лето – не жизнь,

лето – короткая смерть.

Свет которой

разлит по бутылкам с вином – 

окунайся в него,

чтобы не так темно,

чтобы не пустовало окно в груди.

Солнце садится,

шмель у куста гудит.

 

Солнышко лечит уныние и рахит,

панихида по юности фоном в ушах звенит.

И не забыть:

в рубец переходит ожог.

Лето – звёздная пыль

кристаллический порошок.

 

***

Ты примешь то, что некуда больше

и незачем дальше.

Ты примешь это чуть позже,

а может и раньше.

Что всё, чего ты и стоишь

без вычурной фальши –

лишь пыль, космический мусор,

которым ты станешь.

Потом ты примешь,

что у тебя все шансы

есть, чтоб исправиться,

чтобы не облажаться.

А позже примешь ошибки

как часть дороги,

но в горле першит и

внутренний голос строгий

напомнит, что ты –

случайное скопище атомов,

что ты и такие как ты

живут одинаково.

Придётся платить

по счетам земным и небесным

придётся принять,

что жить – не всегда интересно,

что мама с папой умрут,

что боль нескончаема,

когда ты с ней борешься.

Крутишь кольцо обручальное

в надежде, что этим спасёшься

от одиночества,

что вместе не так уж и страшно

пылью закончиться.

 

И выхода не разглядеть,

и смысла – тоже.

Когда ты примешь,

что Бог нифига не должен,

что даже пылинки

живут по своим законам –  

конец пути

станет началом

другого.

2021 г.

 

***

В окне мелькают коряги, растущие из тумана,

одинокие ветхие домики высунулись из воды.

Снаружи серым-серо, бельмо на глазу, канавы –

там много закопано мыслей, с которыми нелады.

 

Но поезд проносится мимо, и я теряю из виду

обглоданные скелеты забытых в тоске деревень.

Пожалуйста, остановитесь! Я дёрну стоп-кран и выйду!

Ускоренным диафильмом потухнет безжизненный день.

 

Вагон колыбельным ритмом качает своих младенцев,

они закрывают глазки – уставшим пора баю-бай.

Промчатся вдруг мама с папой, за ними – тёплое детство,

на осень меняется лето, и снова вороний грай

 

бьёт вдребезги белое небо. И пусть покрывает наледь,

темнеет в груди неизбежно – тоскливая ерунда.

Пусть всё пролетает мимо! Пока не подводит память,

я с безлимиткой в кармане катаюсь туда-сюда.

2020 г.

 

***

Летний ливень – сродни откровению,

вскрытому абсцессу,

отчаянию, что льётся из глаз.

Со смирением глотаешь

тёплый ватный воздух, задохнуться боясь,

но ветер усиливается.

А когда откуда-то сверху

стеклянные ручьи

тянутся сотнями нитей вниз

и бьются о землю, звеня,

ты стоишь под навесом

и борешься с желанием

встать посреди улицы и подставить лицо,

чтобы его пронзили

хрустальные острия.

Чтобы звонкие капли лопались

у тебя на плечах и темени.

Умыться,

смыть всю пропитавшую тебя пыль,

будто ты сам уже состоишь из пыли.

Но рядом стоят другие,

и они ждут, когда всё закончится,

чтобы на пятках через лужи

попрыгать на работу с перекура

или домой смотреть кино с чаем.

А ещё новый костюм,

с которым неизвестно, что будет,

но заранее жалко.

И хлюпающие кроссовки,

не дай бог кожаные, –  

тоже так себе перспектива.

 

Пока слушаешь грохот из преисподней туч,

у какой-нибудь старушки,

которая больше года видит улицу

только через окно,

барахлит телевизор на канале культура,

и поднимается давление;

Спускается безбровый парниша

с пятого этажа

и видит в панорамном окне

из аквариума онкоцентра,

как снаружи все кривится –

и от этого ещё острее чувствуется

граница раздела сред.

Тихая школьница на первой парте

глядит во двор из кабинета биологии,

ещё не зная, что Паша,

во имя которого пишутся стихи и письма,

пошлёт ее нахрен на перемене.

 

И ты стоишь.

И я стою.

И мы боимся выйти и смыть с себя

хотя бы частично

хотя бы на сегодня

боль мира,

которой нет предела.

 

 

Олег МЕЛЬНИКОВ (псевдоним Ольги Борисовой)

Мне 27 лет, я врач-стоматолог и работаю по специальности. Пишу стихи со школы, но более осознанно стала подходить к этому несколько лет назад. Проходила обучение в Creative Writing School и у команды «Ковен Дур», публиковалась в электронном журнале «Пашня». Живу в Москве.